Эйдзи Ёсикава

Десять меченосцев

Книга шестая. СВЕТ СОВЕРШЕНСТВА

Накануне тринадцатого дня

В Симоносэки, Модзи и Кокуре в последние дни происходило большое движение народа. Понаехало множество посторонних, гостиницы переполнились, у коновязей рядами стояли лошади. Из замка для всеобщего сведения послали следующее распоряжение:
"В тринадцатый день сего месяца в восемь утра на острове Фунасима в проливе Нагато самурай удела Будзэн Сасаки Кодзиро Ганрю сразится по поручению своего сюзерена с Миямото Мусаси Масана, ронином из провинции Мимасака. Сторонникам соперников строго запрещается помогать им или подплывать к Фунасиме. До десяти часов утра тринадцатого дня прогулочным и рыбачьим лодкам, кораблям запрещается появляться в проливе. Четвертый месяц 1612 г."
Извещение расклеили на перекрестках, пристанях и площадях.
- Тринадцатого? Послезавтра?
- А все специально приехали, чтобы посмотреть поединок!
- Ничего не увидишь, если его проводят на острове в двух километрах от берега.
- С горы Кадзаси видны сосны Фунасимы. Народ все равно будет толкаться, хотя бы ради того, чтобы поглазеть на лодки и приезжих.
- Хорошо бы погода не подвела.
Лодочники, предвкушавшие барыш, приуныли. Местные жители и приезжие сбились с ног в поисках места, откуда можно было хоть что-то увидеть. В одиннадцатый день перед харчевней у въезда в Кокуру со стороны Модзи женщина кормила грудью плачущего ребенка, уставшего от долгого пути.
- Поплакал, а теперь поспи! - ласково приговаривала Акэми.
На лице ее не было косметики. Она сильно изменилась, но не сокрушалась по утраченной красоте.
Из харчевни вышел Матахати в сером кимоно. О его монашестве напоминала лишь повязка, прикрывавшая бритую голову.
- Ай-ай, никак не успокоимся! - склонился он над ребенком. - Надо спать. Акэми, иди в харчевню. Ты должна хорошо есть, чтобы не пропало молоко.
Взяв младенца на руки, Матахати начал баюкать его, напевая колыбельную.
- Какая встреча! - раздалось у него за спиной. Матахати обернулся и уставился на человека, не узнавая его.
- Я - Итиномия Гэмпати. Мы встречались в сосновой роще недалеко от улицы Годзё в Киото. Тогда ты называл себя Сасаки Кодзиро.
- А! - вспомнил Матахати. - А ты тот самый монах с палкой!
- Скажи, пожалуйста, где дом Кодзиро?
- Не знаю. Я сам только что пришел сюда.
- Дом Кодзиро у реки Итацу. Можем показать, - предложили два самурая, проходившие мимо.
Гэмпати ушел с ними. Грязь и дорожная пыль покрывали его с головы до ног. "Надо же, пришел сюда из Кодзукэ!" - подумал Матахати. Он припомнил давнюю встречу с Гэмпати и поежился. Каким бессовестным и наглым был он в те дни! Надо же додуматься: выдавал себя за Кодзиро да еще показывал свидетельство школы Тюдзё! Матахати утешался тем, что и шалопай вроде него способен исправиться.
Ребенок не засыпал. Вернулась Акэми, взяла малыша у Матахати, а он поправил заплечный короб, с какими обычно ходят торговцы сладостями, и они зашагали по дороге. Прохожие одобрительными взглядами провожали бедную, но, видимо, счастливую семью.
Пожилая женщина благородного вида тоже обратила на них внимание. Некоторое время они шли рядом, а когда Матахати и Акэми повернули в боковую улицу, женщина спросила:
- Простите, не знаете ли вы, где дом Сасаки Кодзиро?
Матахати сказал ей то, что несколько минут назад услышал от самураев. Глядя вслед уходящей женщине, он пробормотал: "Как матушка моя поживает?" Став отцом, он начал понимать родительские чувства. Женщина была с виду ровесницей Осуги.
В доме Кодзиро было полно гостей.
- Бой открывает для него величайшие возможности.
- Да, поединок раз и навсегда утвердит его славу.
- О Кодзиро узнает вся Япония.
- Не забывайте, с кем он сойдется на поле боя. Ганрю следует быть начеку.
Молодой самурай ввел в комнату только что прибывшего гостя.
- Господин прибыл из Кодзукэ, - объявил он.
- Итиномия Гэмпати, - представился гость.
Комната огласилась возгласами восхищения, ведь Кодзукэ находится в тысяче километров на северо-востоке страны. Гэмпати сказал, что принес амулет с горы Хакуун для домашнего алтаря Кодзиро. Все восторженно благодарили гостя.
- Похвально, что вы прибыли издалека и хотите прочитать молитву за победу Кодзиро. Вы с ним давно знакомы?
- Я - вассал дома Кусанаги в Симониде. Мой покойный учитель Кусанаги Тэнки приходился племянником Канэмаки Дзисаю. Тэнки знал Кодзиро, когда тот был еще мальчиком.
- Я слышал, будто Кодзиро учился у Дзисая.
- Верно. Кодзиро - питомец той же школы, что и Ито Иттосай. Я неоднократно слышал слова Иттосая о том, что Кодзиро - блестящий фехтовальщик.
Гэмпати рассказал, как Кодзиро отверг свидетельство Дзисая и создал собственный стиль, описал, каким упорством отличался Кодзиро в детстве. Гэмпати не умолкая повествовал благодарным слушателям о достоинствах Кодзиро.
- Где учитель Ганрю? - спрашивал молодой слуга, проталкиваясь через забитую людьми комнату.
Кодзиро был в клетке для сокола. Держа птицу на руке, он пристально смотрел ей в глаза. Он только что покормил Амаюми. Кодзиро осторожно поглаживал перья сокoла.
- Учитель!
- Что еще?
- Пришла какая-то женщина. Она из Ивакуни. Говорит, что вы ее знаете.
- Тетка, должно быть.
- Куда ее провести?
- Никого не хочу видеть, но тетку должен принять. Веди ее в мою комнату. Тацуноскэ! - позвал Кодзиро.
- Да, господин. - Тацуноскэ опустился на одно колено позади Кодзиро. Он был его учеником и неотлучно находился рядом.
- Осталось недолго ждать, - произнес Кодзиро.
- Да, учитель.
- Завтра я отправляюсь в замок, чтобы засвидетельствовать почтение господину Тадатоси. Я не видел его несколько дней. Затем нужно как следует выспаться.
- Дом полон гостей. Почему вы всех принимаете, не давая себе покоя.
- Отдых мне необходим.
- Ваши поклонники могут нанести вам поражение.
- Не говори так. Многие пришли издалека. Моя победа или поражение зависят от стечения обстоятельств. Конечно, не все решает случай, но такова участь воина - порой он побеждает, порой проигрывает. Если Ганрю умрет, вы распечатаете два моих завещания, они в моей комнате. Одно отдадите Какубэю, другое - Омицу.
- Вы подготовили завещание?
- Да, это естественно для самурая. Да, кстати, я имею право взять с собой на место боя одного помощника. Я хочу, чтобы им был ты. Согласен?
- Это честь, которую я не заслуживаю.
- Возьмем и Амаюми. - Кодзиро посмотрел на сокола и добавил: - Он успокоит меня в пути.
- Я все понял, учитель.
- А теперь пойду к тетке.
Кодзиро нашел тетку в комнате, освещенной свечой.
- Спасибо, что приехали, - промолвил Кодзиро, почтительно склонившись перед пожилой женщиной.
Тетка воспитывала Кодзиро после смерти его матери, но в отличие от покойной не баловала его. Она считала своим долгом перед старшей сестрой сделать из Кодзиро достойного наследника семьи Сасаки, чтобы он с честью носил их фамилию. Она внимательно следила за успехами племянника.
- Кодзиро, я понимаю, что наступает решающий момент в твоей судьбе, - заговорила тетка. - У нас в Ивакуни все только и говорят о твоем поединке, поэтому я сочла необходимым навестить тебя. Я рада, что ты добился многого в жизни.
Тетка мысленно сравнила сидящего перед ней благородного вида самурая с тем юношей, который покинул родину с одним мечом за спиной.
- Прошло десять лет. Простите меня, что я не подавал вам вестей о себе, - ответил Кодзиро, все еще не поднимая головы. - Не знаю, как оценивают меня со стороны, но я не достиг всего, что наметил, поэтому и не писал вам.
- Вести о тебе всегда доходили до нас.
- Неужели и в Ивакуни?
- Конечно! Все тебя поддерживают. Если ты проиграешь Мусаси, то пятно позора ляжет не только на нашу семью, но и на всю провинцию. Катаяма Хисаясу, владетель Хоку, который гостит сейчас в уделе Киккава, намерен прибыть сюда с большой группой самураев из Ивакуни. Их огорчит запрет передвигаться на лодках в проливе. Да, совсем забыла про подарок.
Тетка развернула небольшой сверток. В нем лежало нижнее белое кимоно с начертанными именами бога войны и богини-заступницы самураев. На рукавах женщины Ивакуни вышили золотом санскритские заклинания.
Кодзиро свернул кимоно и приложил его ко лбу в знак признательности.
- Вы устали, - сказал он. - Отдохните в этой комнате Кодзиро ушел к гостям, которые тоже явились с подарками. Среди них были и свиток с заклинаниями из храма Хатимана на горе Отоко, и кольчуга, и громадный морской лещ, и бочонок сакэ, и много другого. В доме собрались сторонники Кодзиро, которые искренне желали ему победы, но, по правде говоря, восемь человек из десяти, выражая восхищение Кодзиро, рассчитывали на его ответные услуги в будущем.
"Как бы они вели себя, если бы я оставался простым ронином", - думал Кодзиро.
Он чувствовал лицемерие многих, но его самолюбию льстило, что все эти люди не сомневаются в его победе. "Я должен, должен победить!" - твердил про себя Кодзиро. Он переживал небывалое волнение. "Победа, только победа!" - сверлила мозг неотступная мысль, и Кодзиро прекрасно понимал, почему это происходит.
Было совсем поздно, когда среди гостей пронеслась весть о приезде Мусаси. Он сошел с корабля в Модзи, и его уже видели в Кокуре.
- Может, сходим посмотреть на него? - предложил кто-то.